Привет, хочу поделиться историей знакомства и развития отношений с одной прекрасной девушкой. Мне 35 лет, что, в общем-то, не показатель, но даже для любительского спорта это финишная прямая линия, поэтому мои регулярные появления в зале вызывали регулярный восторг зрелого тренера Павла Эдуардовича. Мы давно были знакомы, могли просто по-дружески беседовать, обсуждая произошедшие события в мире спорта или жизненные неурядицы, которые бывают у каждого мужчины. Так случилось и со мной – жена вильнула хвостом и ушла к другому мужчине, забрав нашего совместного ребенка на попечение. Времени появилось, хоть отбавляй, ведь раньше меня донимали всякими просьбами и обязанностями, но после развода я мог только работать и заниматься спортом, которому с появлением потомства выделил ничтожный отрезок собственной, но не принадлежавшей мне жизни.
— Макс, «физуха» на нуле, одышка одолевает как старика семидесятилетнего. Черт тебя подери, да я в лучшей форме, чем ты. Выглядишь как рассыпающаяся рухлядь! – честно и несдержанно прозвучали замечания тренера после первого спарринга в спортзале.
— Обязательно восстановлюсь, еще молокососам вашим фору буду давать, — с бахвальством в голосе прозвучал мой ответ. – Преподам соплякам школу жизни уже к концу сезона. Еще будете меня умолять съездить с вами на соревнования.
— Ой, не смеши мою больную печень, — по-отцовски сказал Павел Эдуардович, смахивая с моей головы капли кропотливого пота. – Да тебя же любая девчонка в пух, и прах разобьёт, не применяя ног.
— Поглядим! – брякнул я с уверенностью в голосе и отправился дубасить мешок из последних имеющихся сил.
Дважды в день я начал бегать, согнал лишние складки на животе, превратив его в плоскую доску, как было в подростковые годы, убрал нависший второй подбородок, сгладил щеки, сделался похожим на бойца, который держит себя в форме всю сознательную жизнь. Некоторые мои коллеги одобрительно замечали: «Макс, развод идет тебе на пользу, так держать брат!». Это мотивировало еще больше, появилась жизненная целеустремленность, фокусировка на достижении результата, для которого тренер приготовил серьезное испытание, эдакий экзамен на прочность.
— Макс, припоминается мне, ты там грозился всех моих пацанов разбить.
— Было дело.
— Тут одна девчонка намерена набиться ко мне в помощники тренера. Покажешь ей высший класс.
— А что за девка?
— Да черт ее знает, — лукаво прищурился старик. – Говорит, ездила в Таиланд оттачивать мастерство.
— И что мне с ней прикажете делать? Я ведь с женщинами не дерусь, жизненный принцип.
— Подвигайся с ней, поддайся, покажи, кто в ринге король, а кому лучше дома борщи варить. Размотай ее морально.
Эх, знал бы, что выйду месить Наталью, младшую дочку тренера, которую видел всего один раз да еще в коляске, не стал бы так громогласно и самоуверенно заявлять о себе. В ринг вышла хрупкая поджарая девчонка, совсем юная по сравнению с моей древностью, черные волосы туго заплела в хвостик, отчего личико стало смотреться агрессивно. Глаза угли сжигали меня перед схваткой, узкие, сжатые губы вытянулись нитками, скулы шевелились, будто намереваясь меня перемолоть белыми зубками. Как одинокий, одичавший, лишенный секса мужчина не мог не обратить внимания на фигурку спортсменки. Глаза фиксировали тонкие, чуть искривленные ножки, подтянутую небольшую попку, небольшую грудь, являвшую через спортивный топик две большие горошины сосков. Сначала сражение напоминало игру с ориентацией на поговорку «моряк ребенка не обидит», но совсем скоро преемница тренера стала смачно вкладываться и самое главное точно попадать по мне зачётными оплеухами, после которых звенело в ушах. Наташа хотела растерзать меня как кусок мяса, она хищно атаковала и скалилась с издевкой во взгляде при каждом промахе, била резко, словно я был ее самой большой жизненной проблемой и самым большим жизненным разочарованием. Тотальное унижение лишило меня разума, я шмякнул очаровательное создание перчатками по лицу, оставив ссадину под глазом и довольствуясь ущербом, нанесенным миленькой девушке, триумфально опустил руки, после чего Натали утолила все мое стремление ёрничать в бою одним точным ударом в подбородок. Откачивали меня нашатырным спиртом, в глазах косило после пропущенного бокового, стыд лёг поволокой на зрение, но чья-то нежная горячая рука все время сжимала мою ладонь.
— Наташка, вот же дура, сказал тебе не гасить Макса.
— Пап, я сорвалась.
— И против той тайской девушки ты тоже сорвалась. В руках себя держать совершенно не умеешь!
— Павел Эдуардович, это ваша дочь? – с эхом в ушах звучал отдаленно собственный голос.
— Лежи, Макс, отдыхай. Круто она тебя уложила на лопатки?
— Потушила свет в конце туннеля.
— Нечего руки опускать, пока гонг не прозвенел! – рассерженно, но опять же по-отцовски оскалился на меня тренер. – Будете вместе тренироваться по выходным. – Она тебя сделает себе ровней, а ты станешь ей надёжным партнёром в спаррингах. Мне, честно говоря, понравилось, как ты к ней несколько раз приложился. Она столько ударов еще никогда не ловила, вот и переклинило малец.
— Это подстава, тренер.
— Ничего, зато к региональным соревнованиям будешь в полной боевой готовности.
Процесс пошел, я бы сказал, побежал, да привело все к тому, что мы вместе с Наташей после очередного мощного спарринга были уставшие как два выжатых лимона. Тренеру нужно было убегать по делам, а нам еще предстояло прибраться в зале, собрать разбросанную амуницию, снять боксерские мешки с цепей. Со спарринг партнершей мы настолько сблизились, что наши потные тела оказались впритык во время уборки, горячее дыхание и неловкое молчание неожиданно сменили громкий смех, после которого губы соединились в страстном поцелуе. Лицо пекло после попаданий перчаток, пот еще струился по вискам, щипая травмированную кожу, но это не заставляло отодвигаться от сладких губ Натали, вовсю хозяйничавших от шеи ко лбу. Девчонка ловко запрыгнула на меня, схлестнув две ножки за спиной, ее спинка выгнулась, вынуждая мои руки подхватить тело в крепкие объятия. Хищница лизнула мои губы, а потом нижнюю прикусила, пытаясь за счет упора промежности в живот возвыситься нал моей головой. Ее руки взялись в крепкий тайский замок на шее, груди уперлись мне едва ли не в бороду, юркая как змея девчонка неожиданно царапнула ногтями затылок. Вероломное вторжение языка в рот происходило очень настойчиво и резко, при этом дыхание учащенно обдавало высыхающую, стягивающуюся, липкую, солёную кожу. Наташка как астматик выдыхала «А…а…», а мои ноги, подкашивающиеся от усталости, и дополнительной нагрузки потащили лапочку к рингу, где совсем недавно происходили баталии.
Мы перекатились под нижним канатом, я отчетливо видел две крепкие ягодицы под шортами милейшего и опаснейшего создания на планете, ее треугольную выемку между бедер и прочие элементы, не скрываемые тайскими шортами. Мне почему-то не было стыдно перед тренером, ведь дочка у него совершеннолетняя и желания у нее были вполне естественные, но поговорить о происходящем и обсудить последствия очень хотелось. Едва я раскрыл рот, как Натали прервала меня на первом же слове, сказав с угрозой: «Если ты все испортишь, я убью тебя!». Она не оставляла выбора, руками быстро искала то, что прятала моя спортивная форма, насквозь пропитанная потовыми выделениями, в ответ же я просто тискал две маленькие выпуклости и исследовал каждую косточку худенького тела. Призывный стон «Возьми меня» подействовала как красная тряпка на быка, звериные инстинкты заставили накинуться на лапочку, сорвать с нее одежку и грубо войти сзади, елозя коленями по кожаному настилу ринга. Пальцы Наташи побелели от напряжения, узкая талия основательно прогнулась к настилу, попка раскрылась красным колечком, которое было намного больше обычной вишни. Мне понравился золотистый пушок, шедший от копчика к пояснице едва заметной нитью, растопыренные чуть ли не на шпагат бедра, красиво изгибавшиеся у основания таза, отвисающие прелести с холодными, упругими сосками. Груди Натали вместились бы обе в одну мою ладонь, но по привычке я сгибал пальцы, имитируя ковши для удерживания солидных буферов, до которых этим малышам было расти и расти.
— А-р-р-р, еще…еще…быстрее! – взмолилась тренерская дочка, чувствуя как сзади нее я прохлаждаюсь и рассматривают каждую выемку на теле.
— Хочешь резче?
— И глубже. Макс, войди в меня глубоко. Да, вот так!!! – нечленораздельно прокричала Наташа, мотая головой, как панк на концерте.
— Ты очень горячая девочка.
— У-у…ф-ф-ф…а-а-а…
— Что?
— Заткнись и не отвлекайся.
Последние слова вырвались из ротика так гневно, потому что девчонка была на подходе к оргазму, мне из-за переутомления кончать не хотелось ни капли, поэтому я перевернул ее на спину и в приказном тоне велел сосать. Член прошел омовение в вагине, переполненной сладким соком, немного нектара еще оставалось на головке, которая блестела при попадании света, но лапочка покорно взяла твердую штуковину в рот и славно зачавкала. «Как же хорошо! Ты чудо» — сказал я комплимент Наташке дрожащим голосом. Она старалась делать быстрые и точные нанизывания сложенных губок на член, но тренинга в этом нехитром и весьма деликатном деле ей недоставало, поэтому я обкрутил копну волос в виде хвостика об руку, дабы помочь развратной душечке скорее привести меня к финалу. Феерично выброшенного фонтанирования спермы не последовало, несмотря на наши потуги, и тогда мне пришлось спуститься к продолговатому треугольнику, на котором слегка прощупывалась языком щетина. После длительного поцелуя ноги Натали ослабли, жилы в подмышечных впадинах промежности вышли из тотального напряжения, спортсменка вновь приобрела черты женственности, дополняемые прекрасным видом, открывавшимся мне снизу. Полупрозрачные, наполовину мутные капли слизи замечательно смазывали пересыхающие половые губы, язык утопал в ложбинке клитора, неприятный привкус женского лона оставлял странное послевкусие. Девчушку опять затрясло, блаженство экстаза могло наступить быстрее ожидаемого, а мне нужно было скорее разрядиться, чтобы яйца не лопнули от переизбытка выработанного белкового секрета.
— Иди сюда, малыш! – нежно произнес мой голос, услышанный сознанием, будто его говорил совершенно другой человек.
— Я больше не могу, — выгибалась она в руках, как в сети пойманная рыба.
— Еще чуть-чуть, мы кончим вместе.
Протиснув пальцы под попку, которая очень легко поддалась растягиванию, я вставил член в передок, давя всем телом на девичий лобок. В спортзале навис густой запах секса и двух разгоряченных тел, пускавших флюиды в воздушное пространство. Ощущения было высший класс, ничего не останавливало меня от необдуманного семяизвержения, Наташа молчала, хотя обычно девчонки в ее возрасте перед эякуляцией орут «Не в меня!», поэтому жестко вставил конец, силой прижал ее к себе, будто пытаясь склеить два разделенных осколка стекла и выпустил порцию густой молофьи вовнутрь. Девчонка как рабыня собственной похоти сжалась комком и приняла семя с зажмуренными глазами. Веки вздрогнули и распахнули ресницы, напоминавшие короткие равномерные лучики солнца, большие глаза глядели на меня, пытаясь рассмотреть незримое, это побудило сделать еще десяток фрикций пока еще твердым, но уже приготовившимся к увяданию стеблем. Несколько капель белой росы вытекло на бутон, головка снова их заправила во чрево, давившее на член с невероятной силой из-за только что произошедшего оргазма. Из-за увеличенной пропускной способности влагалища сперма все-таки вытекла и устремилась цельным потоком прямиком на ягодицы, после чего преобразовалась в миниатюрную лужицу на настиле ринга.
— Твой папа меня убьет!
— Я бы сказала, что рассердится. Если, конечно узнает.
— Давай промолчим, не хочу с Павлом Эдуардовичем портить отношения!?
— Если я забеременею, долго молчать не получится.
— Определимся.
Мы мило поворковали, после чего заперли двери в зале и улеглись вздремнуть в объятиях друг друга рядом с тем местом, где натекло немного семенной жидкости. Сон был приятен тем, что рядом лежало горячее разгоряченное женское тело, к которому очень хотелось прижаться плотнее, чем было возможно, но дремота улетучилась, как только в помещении включился свет. Отец Наташки глядел на нас спокойно и хладнокровно, будто медведь при нападении на жертву, а мы как два подростка прикрывали друг друга, чтобы не посрамиться.
— Павел Эдуардович, не сердись! – обратился я к тренеру, будто к будущему тестю.
— Пап, у нас все серьезно, — подключилась Наташа, как только накинула на голую задницу шорты. – Можешь отвернуться?! – риторически пробурчала дочь, стесняясь отца.
— Ребятки, процветания вашим отношениям. И не обижайте друг друга! – чисто человеческим языком ответил тренер.
— Спасибо, тренер! – выдал я благодарный ответ. На это услышал самую забавную реплику, которую может сказать отец, чья дочь только что кувыркалась с мужиком.
— Если на соревнованиях первые места не возьмете, три шкуры с каждого спущу!!!
Отношения с семьей тренера стали теплее и плотнее — теперь мы семья…
